|
Пиарясь на детдомовцах, власть в Омской области не исполняет закон, который обязывает ее обеспечивать их жилплощадью
Новогодняя сказка Лейла Аутинова родилась знаменитой: первая девочка в Омской области, появившаяся на свет в 2005 году. О ее рождении рассказал главный в регионе /Прииртышье/ телеканал. Алия, мама Лейлы, этот сюжет не видела. Помнит только, как заходили в ее палату журналисты и телеоператоры. Еще помнит, как после врачи ей сказали: «Повезло тебе. Полежаев квартиру пообещал».
И в общаге, куда Алия вернулась с новорожденной из роддома, подружки встречали ее той же новостью: «Говорили: - Теперь ты - телезвезда, тебе квартиру дадут».
Следов этого сюжета на сайте канала нет – хранятся там столько лет только интервью с губернатором. Но есть свидетельницы – телезрительницы: Наталья Пасечник – инвалид 1 группы, Татьяна Рудницкая, работает пекарем. Готовы, если понадобится, дать показания и в суде, но вряд ли он на их основании выделит Аутиновым квартиру: ведь это были всего лишь слова, которые прозвучали в эфире – притом не из уст губернатора, а как бы от его имени. Возможно, журналисты перестарались. В приемной областного правительства, куда Алии пришла через два месяца после родов, секретарь ей сказала: «Слова к делу не пришьешь».
От «счастливого случая» у нее осталась только заметка в газете «НОС» (Новое омское слово») – о том, как родила она дочь «через полчаса после боя курантов», но о квартире там ни слова не сказано.
Судьба у Алии – обыкновенная для детдомовки. Росла с тремя сестрами в селе без отца, мама – алкоголичка. Когда ее лишили родительских прав, определили их в школу -интернат - в Тевризе, на крайнем севере области. Закончила ее в 1995 году. Весь выпуск отправили в Омск, в профучилище № 6. Выучилась на штукатура-маляра, устроилась в строительно-монтажное управление № 9. Там и дали ей койко-место в общежитии, где живет до сих пор – с тремя детьми (после Лейлы родила двоих сыновей – старшему Диону 3 года, младшему Камилю – 7 месяцев) и мужем. Впятером занимают комнату площадью 17 кв.м.
Общежитие это считается нежилым. На балансе муниципалитета не значится. По всему фасаду проходит трещина. Внутри – проваленный пол, облезлые стены, затхлый запах отчуждения. Кухня (и прачечная в одном) – завешаны мокрым бельем. В душевую трудно войти даже в обуви. Человеку, как образу и подобию божию, в таких условиях жить не положено. Однако живут тут около ста человек, из них 30 бывших детдомовцев, в основном женщины – кто с детьми, кто без.
Владеет зданием частное лицо, установившее такую плату за проживание: 4 тыс. руб. с комнаты плюс коммуналка (600 рублей). Доход семьи Аутиновых состоит из пособия на Лейлу (222 рубля), Диона и Камиля (по 640 на каждого) и заработка мужа Алии. Он – таджик-мигрант, работает, где придется: то грузчиком устроится, то подсобником. Зарабатывает в среднем 7-8 тыс. руб. Время от времени за долги (а должны хозяину все жильцы) отключается вода и канализация – атмосфера становится нестерпимой.
«Дорога в жизнь» Когда Лейле исполнился год, Алия и ее подруги написали письмо губернатору, рассказав о, возможно, забытом им (или вовсе не виденном) телесюжете, попросили посодействовать ей в получении жилья. Областное правительство передало это письмо в городскую администрацию, та ответила, что ничем не может помочь Алие, потому что ей уже больше 23 лет, а на льготную очередь дети-сироты могут встать только до этого возраста.
Так написано в преамбуле к ФЗ № 159 "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот…». Он был принят в 1996-ом – через год после выхода Алии из тевризского интерната - ни она, ни другие девушки и ребята ее выпуска ничего не знали о нем. Как и тысячи выпускников детдомов Омской области того года и последующих десяти. Никто не просветил их о том, что они имеют право на собственные жилплощади – ни телесюжета, ни заметки об этом в областных СМИ ни разу не проскочило. Хотя тема детей-сирот с начала двухтысячных и в эфире, и в печати постоянно присутствовала: рассказывали они о губернаторской программе «Дорога в жизнь». Она способствовала «духовному, эстетическому, нравственному и трудовому воспитанию детдомовцев». Дело хорошее: лучшим из них давали стипендии 200 – 300 рублей, победителей конкурсов вывозили летом в дом отдыха (Краснодарский край), зимой - на кремлевскую елку. Запомнился много раз показанный фильм о конкурсе сочинений «Моя малая родина»: рефреном под лирическую мелодию шли цитаты из них, завершающая строка «Спасибо губернатору…»
.
Еще в рамках программы оказывалось «содействие выпускникам детдомов в получении социального временного жилья». Закон о выделении им жилья постоянного все эти годы не исполнялся. От детдомовцев он утаивался, в том числе и соцслужбами, в чьи обязанности входило его до их сведения доводить.
Татьня Дулинская, соседка Алии по общаге, в один год с ней окончила интернат, но не в Тевризе, а в Таре. Их выпуск, 20 человек, тоже посадили в автобус и привезли в Омск, в профучилище № 6.
- Когда оставалась неделя до конца обучения, - рассказывает она – нас всех собрала мастер Нуреева: вы извините, говорит, я вас не проинформировала о том, что вам квартиры положены - садитесь, пишите заявления. Написали. Все 20 штук отдали ей, а потом, не знаю, куда передали их. После выпускного директор сказал нам: ищите сами место себе - три дня еще поживете здесь и идите куда хотите. Все побежали по городу работу искать – не нашли. Меня вывезли в деревню, поселили на частной квартире, у одной бабушки. Лето у нее пожила, а потом надоело ей, говорит: «Собирай свои вещи».
Таня снова приехала в Омск, устроилась в строймонтажуправление (тоже штукатур-маляр) – дали ей, как и Алие, койко-место. Десять лет назад (ей тогда было 21) родила сына Алексея. Так с ним тут и живет. Раньше, когда общежитие принадлежало СМУ, платила только за коммуналку, а 5 лет назад пришел частный собственник, стал требовать и квартирные. «А откуда меня столько денег?». В СМУ она уже давно не работает. Живут с сыном на пособие по потере кормильца – 4700 рублей. Кормилец – алешин отец, танин муж, тоже бывший детдомовец, 5 лет назад покончил с собой.
- Я не знаю, как обстояло дело в других регионах - сказал «Новой» председатель омского отделения СКТ (Сибирской конфедерации труда) Василий Старостин – а у нас в области 159-й закон бойкотировался властями до 2007 года. Он был, но его как бы не было. В лучшем случае выпускники детдомов находили себе места в общежитиях, в худшем – в подвалах, на теплотрассах, многие в тюрьмах нашли «приют». Ребята, которые приходили к нам, рассказывали страшные истории о своих одноклассниках: тот спился, этот повесился, отравился, некоторые пропали без вести. У девчонок судьбы тоже – как правило, беспросвет: кто бомжует с детьми на руках, кто оставляет деток в роддоме, потому что самим жить негде и не на что.
Жилье - жильцам Вот такая вышла «дорога в жизнь». Марию Антонченко после окончания в Омске коррекционной школы-интерната пригрел пригородный дом инвалидов. Но ей там не понравилось: нравы, говорит, были жесткими, как на зоне, хотя содержались в этом заведении женщины – тех, кто не мог за себя постоять, тех гнобили и унижали. Вышел там у Марии конфликт: сломала она табуретку о местную авторитетку, та искала способа ей отомстить. Надоело все это Марии – ушла, примкнула к группе бродяг, их было два десятка, гуляли они по городу в поисках хлеба насущного, летом спали на лавочках, зимой в подвалах, на чердаках.
Потом добрые люди нашлись – пристроили ее профучилище № 49 посудомойкой, там и дали ей место в общежитии, где сейчас и живет. А одна сердобольная женщина прописала Марию к себе, потому что такие правила в Омской области - без прописки, копии лицевого счета и еще кучи документов не ставят в очередь на жилье (что логично: если нет у человека жилищных условий, значит, он и не нуждается в их улучшении – жить такому вообще нигде не положено). Принесла Мария паспорт с пропиской и прочее в Отдел по учету и распределению жилья Ленинского района (сейчас он называется округом). Поставили на очередь: не льготную, детдомовскую (она и ведала о такой), а общую.
- Потом меня вызывают туда, говорят: - Если в течение 3-х месяцев не принесете справку о том, что вы – не беженка, мы с очереди вас снимем.
- Не бывает таких справки в природе – это просто издевались над ней» - поясняет Елена Старостина - супруга Василия, учредившая вместе с ним при СКТ Комитет помощи детям-сиротам («Союз отверженных»). Там и узнала Мария о том, что детдомовцы должны быть внеочередниками. В общей очереди стоит она уже 6 с лишним лет, очередность там у нее, говорит – 18 тысяч какая-то.
Возможности и потребности Образовался Союз отверженных в 2006 году. Стали Старостины подавать от имени детдомовцев судебные иски. И выигрывать, поскольку местной Фемиде деваться тут было некуда. Когда вынесла она по сиротам с десяток вердиктов, озаботилась их жилищными проблемами областная власть. Заложила в бюджете 2007 года на решение их 100 млн. рублей. Правда строчка эта была выполнена не полностью. Началось ее исполнение после пикета, проведенного Союзом у службы судебных приставов («Новая» рассказывала о нем в № 87 за 2007 г.). Получив европейский грант два года назад, СКТ выпустила брошюру в 100 страниц, где подробно расписано, как отстаивать свое право на жилье выпускникам детдомов. Раздала ее по общагам. Что особенно радует Старостиных, среди «отверженных» нашлось много толковых ребят, быстро вникнувших в тонности юриспруденции – сами пишут иски и подают. Штук 15, говорит Василий, суды уже удовлетворили. А всего за эти 5 лет по жилью детдомовцев вынесено 200 с лишним положительных судебных решений. Исполнено более 130. Процесс резко притормозился в связи с «мировым финансовым кризисом». К примеру, в областном бюджете – 2010 на квартиры сиротам было отведено только 25 млн. рублей. Деньги эти пришли с Федерации. В нынешнем году она, по словам министра финансов области Риты Фоминой, «на обеспечение жильем данной категории граждан выделила средств в 5 раз больше», но и это – мизер по сравнению с тем, сколько накопилось у нее жилищных проблем. Как сказал «Новой» руководитель пресс-службы омской мэрии Сергей Корабельников, на учете в департаменте жилищной политики состоит на сегодняшний день 1313 детдомовцев (то, что их теперь ставят всех до единого на учет, следует занести в зачет в том числе «Союзу отверженных»).
По состоянию на март текущего года облправительством перечислено на эти цели городу 21,6 млн. рублей. Их хватит, чтобы приобрести на окраинах Омска 19 квартир. Правда, как сказала Рита Фомина в интервью «Коммерческим вестям» 9 марта с.г., будут и еще поступления на счет мэрии, но когда и сколько, пока неизвестно, т.к. «возможности бюджета области ограничены».
Денег в нем на всех нуждающихся не хватает. Много есть и более насущных проблем: содержание областных СМИ (372 млн. рублей), финансирование ХК «Авангард» (500 млн.), реконструкция Концертного зала (здания, едва ли имеющего большое культурно-историческое значение) – около 1 млрд.
Последние первоочередные нужды регионального минэкономики «Новая» опубликовала в № 40 (15 апреля с.г.): автомобиль легковой Mercedes-Benz со множеством наворотов и причиндалов (6 млн. рублей), 15 автомобилей TOYOTA CAMRY (от 1,1 до 1,3 млн. рублей). Дорога в жизнь и по жизни у омских чиновников – гладкая и уютная, поэтому плохо знают они ее.
Европа – окно для сирот Ни одного иска по детям-сиротам, не вставшим на учет до 23 лет (а обратилось их в «Союзу отверженных» больше сотни) выиграть в Омске не удалось. Но Старостины не теряют надежды – они намерены все эти дела довести до Страсбургского суда (одно из них уже принято им к рассмотрению).
- Наши суды – говорит Елена – видят только преамбулу к 159-му закону, и больше ничего знать не хотят – даже Жилищного кодекса, который является законом прямого действия: там в статье 57 четко сказано, что «детям-сиротам и детям оставшимся без попечения родителей должно предоставляться жилье по договорам социального найма» без всяких ограничений…
В общагу на улице Круговой, где проживает семья Аутиноовых, Елена никогда не приходит с пустыми руками. На сей раз принесла огромный пакет, набитый детской одеждой и обувью, довольно красивой и модной – подарок от пожелавших остаться неизвестными добрых людей, предпринимателей в основном. И Лейла (сейчас ей 6 лет) тут же стала примерять платья и золотые башмачки, в которых смотрелась не хуже Золушки в ее триумфальный час. Один такой в жизни Лейы Аутиновой уже был – сюжет о ее рождении видела вся Омская область, но чудо, обещанное тогда, не сбылось. Даст Бог, оно еще сбудется.
Георгий Бородянский
|
