Омск Политический

Гарри Каспаров: Не победит ни один из них. По простой причине: в России нет выборов.

- Как это нет? А как же назвать соперничество между Путиным и Медведевым?

- Никакое это не соперничество. Руководит Путин, а Медведев – лишь его тень. В следующем году Путин вернется в президентское кресло. Вот и все. Все остальное – это обман зрения, иллюзия, будто в России проходят какие-то выборы. Путин создает подобные иллюзии очень эффективно.

- Иллюзии? Ведь различия между нынешним президентом и премьером видно невооруженным глазом. Медведев много говорит о модернизации страны, Путин более консервативен. Недавно они даже громко спорили в СМИ.

- Они оба – представители одного и того же режима. Самое большее, они стараются делать разного рода жесты в сторону Запада. Это для них важно, потому что там размещены все деньги, все добро этого режима, так что с ним следует поддерживать хорошие контакты. Роль сторонника западной цивилизации играет Медведев. Но его время прошло. В следующем году он исчезнет, а на его месте появится Прохоров.

- Медведев не станет даже премьером?

- Медведев – никто. Он всегда выполняет те задачи, которые ему поручает Путин. Я не думаю, что в следующем году он поручит ему возглавить правительство, премьером станет, скорее, кто-то другой, например, Кудрин. Это наверняка будет человек, на которого укажет Путин.

- Иными словами, все в России зависит от одного человека, точно, как в диктатурах.

- Разговор о диктатуре путает людей, потому что они сразу же представляют себе Германию под управлением Адольфа Гитлера или Китай Мао Цзэдуна. Современную Россию легче сравнить с мафией, главой которой - cappo di tutti cappi – является Путин. Подобные модели политического устройства существуют в Латинской Америке, таким государством была Италия Бенито Муссолини. Примеров можно привести множество. Модель, выработанная Путиным, - это современная диктатура, не такая, как перед Второй мировой войной. Она более современна: она осознает, насколько важны средства связи, как растет роль интернета. Этот режим очень современным образом подходит также к деньгам. Сложно представить себе Иосифа Сталина, который держит деньги в швейцарском банке. Для команды Путина – это норма. Я всегда повторял, что Путин хочет руководить как Сталин, но жить как Абрамович. В этом самая большая разница. Для нынешнего премьера-министра деньги на первом месте. Именно при помощи них он выстраивает систему зависимости, укрепляет свою власть, добивается влияния на Западе.

- Недавно Россия участвовала в заседании «большой восьмерки», российских лидеров принимают в салонах всего мира. Разве никто не видит того, о чем вы сейчас говорили?

- Каждый видит прежде всего деньги. А не забывайте, что Путин – самый богатый человек в мире. Ведь он контролирует более крупные суммы, чем кто-либо на этой планете. Бюджет США, правда, больше бюджета России, но Барак Обама не имеет над ним полного контроля: на любые расходы ему нужно получить одобрение Конгресса. Путин же может в любой момент потратить миллиард долларов и ему даже не придется подписывать чек. Если мы сложим доходы России и суммы, которыми владеют российские олигархи (а они ведь зависимы от Кремля), то окажется, что Путин единолично контролирует имущество, которое, собственно, даже не с чем сравнить. И с его помощью он добивается влияния.

- В России?

- Там ему это уже не нужно, сейчас он укрепляет свою позицию за границей. Сталин не мог взять к себе на работу бывшего премьер-министра Франции, Путин же взял на работу бывшего немецкого канцлера Герхарда Шредера и бывшего премьера Финляндии Липпонена (Paavo Lipponen), а Сильвио Берлускони – это его партнер по бизнесу. У главы правительства вашей страны Дональда Туска тоже нет никаких претензий к методам управления в России. Он избегает любого рода конфликтов.

- Вы считаете, что Польша должна вести себя в отношении России более уверенно? Такую политику мы вели, когда у власти были Ярослав и Лех Качиньские. 

- Это не выход. Если Польша будет единственной страной, которая не признает российские власти, ситуация не изменится. А видя, сколько российских денег кружит по Европе, сложно надеяться, что какое-то другое государство позволит себе перейти в отношении Кремля на более жесткий тон. Даже в США заметно, как постоянно растет российское влияние. Ведь россиянин купил 10 процентов доли в Facebook. Это лучший пример того, как Путин посредством своих олигархов инвестирует деньги в очередные предприятия, которые позволяют ему расширять свою сферу влияния. Главные сотрудники Путина – такие люди, как Абрамович, Прохоренко (так в тексте – прим. ред.) и другие олигархи, ведущие деятельность за границей. Поэтому Россия панически боится ситуации запрета на выдачу шенгенских виз. Кремль не пугают никакие запреты, санкции, наблюдатели, а только то, что у него отберут право перемещаться по Европе. Потому что тогда он может утратить контроль над сформированной сферой влияния. Но я все же надеюсь, что Европейский парламент пойдет по стопам голландского парламента и включит российских граждан в черный список. 

- Вы изображаете очень печальный образ Европы, которая попала в сильную зависимость от Путина, а его самого вы сравниваете со Сталиным. Стоит ли нам бояться? Польша сильно пострадала от СССР под сталинским руководством. Сейчас может быть так же? 

- Зависит, что вы имеете в виду, говоря «бояться». Конечно, Путин не устраивает расправ и погромов, какие имели место в сталинские времена. Сейчас Кремль действует другими методами.

- Не танки, а банки.

- Именно так. Я использовал эту фразу несколько лет назад и вижу, что она прижилась (смеется). Такая стратегия действий в нынешние времена очень эффективна. Она позволяет достичь целей в более краткие сроки.

- Несколько лет назад вы хотели посостязаться с путинской командой и пытались создать оппозиционную партию, выставить свою кандидатуру на президентских выборах…

- Нет, я протестую против таких выражений, они создают ложную оценку действительности. Когда предпринимается попытка сместить режим, который не руководствуется демократическими принципами, с ним нельзя бороться на свободных выборах, потому что он никогда свободных выборов не допустит. Пока слишком рано оценивать, чего нам удалось достичь, а чего нет. Наша борьба не принесла таких эффектов, на которые мы рассчитывали, но важно то, что Россия все еще живет. Путин обостряет курс, потому что он видит, что группа, которая потенциально может ему угрожать, все увеличивается. С 2004 года не было позволено зарегистрировать ни единую новую политическую партию. К выборам не допускают кандидатов от оппозиции. Это доказывает, что Путин не настолько уверен в своей силе, как ему бы хотелось.