|
 Вчера документы в горизбирком подал известный московский экономист Владислав Иноземцев. До этого для участия в омских выборах также заявились московский блогер Илья Варламов, бывший вице-губернатор Омской области Александр Коротков (сейчас проживает в Москве) и бизнесмен Игорь Антропенко, до недавнего времени имевший столичную прописку. Иноземцев и Варламов участвовали в проекте «Гражданин мэр» по определению единого общегражданского кандидата для выдвижения на пост мэра. Несмотря на то, что победителем праймериз в интернете стал Илья Варламов, Иноземцев тоже решил баллотироваться на должность градоначальника как самовыдвиженец. Вечером он дал интервью БК55.
– Владислав Леонидович, зачем вам это нужно?
– Прежде всего я рассматриваю себя не как политика, а как экономиста – я доктор экономических наук, бизнесмен, я занимался много лет научными исследованиями в области экономического развития, международной экономики. Я никогда себя политиком не считал. Моё продвижение в политической деятельности – опять-таки не в качестве активного политика, а в качестве консультанта, – произошло прошлым летом, когда я решил поучаствовать в разработке программы партии «Правое дело», которую в то время возглавлял Михаил Прохоров. Впоследствии я также принимал определённое участие в разработке его программы как кандидата на пост президента. Я вполне хорошо сознаю, что многолетние выступления в прессе, написание статей, критика, предложение каких-то шагов по продвижению вперёд – всё это не вызывает никакой серьёзной реакции. В действительности наша власть, казалось бы, прямая и эффективная, очень чётко приняла курс на неизменность всего, что происходит, и, конечно, не принимая участия в политической жизни, изменить это невозможно. Поэтому все события, которые происходили этой осенью и зимой после парламентских выборов, вызвали огромную реакцию в обществе, и мне тоже захотелось активно поучаствовать в этом процессе. Что же касается конкретно Омска, то здесь, безусловно, решающую роль сыграл проект «Гражданин мэр». Он показался мне очень интересным в том плане, что он создал дополнительную площадку, на которой возможно было выдвижение независимых кандидатов. Я не могу сказать, что возникли идеальные условия для выдвижения, потому что любые голосования в интернете - это достаточно условные вещи, но так или иначе эта площадка позволяет получить какой-то резонанс.
– Это была ваша инициатива, или вас пригласили?
– Это была моя инициатива. Я увидел эту площадку, увидел выдвижение Ильи Варламова, посмотрел его программу и решил поучаствовать – в значительной степени потому, что его программа показалась мне слишком популистской – вполне возможно, интересной с технической точки зрения, но совершенно оторванной от экономических реалий и от понимания того, каким образом это может увеличить бюджет города. Помимо этого, мне кажется сейчас, что в России политика в ближайшие годы окажется очень разделённой – в том плане, что нынешняя позиция властей – фактически заблокировать выборы губернаторов в ближайшие годы. Поэтому уровень руководителей городов – это самый высокий уровень предвыборной реальной политики, который мы будем иметь ближайшие два, три, может быть, четыре года. И именно с уровня мэров городов должно вырасти, на мой взгляд, если, конечно, это вообще возможно, новое поколение российских политиков, которые будут определять через пять-шесть лет структуру нового политического цикла. В этом отношении мне, конечно, хотелось бы попробовать поучаствовать в этом процессе, потому что, к сожалению, многие лидеры московских оппозиционных сил не выражают активного желания участвовать в выборах в регионах. В конце концов, это просто некий опыт, который, безусловно, надо иметь.
– Вы говорите это так, что создаётся впечатление, будто вы не рассчитываете на победу.
– Будь я абсолютно уверен в своей победе, это было бы слишком самонадеянно, а я этим не страдаю, поэтому на сегодняшний день для меня самое интересное это быть выдвинутым, посмотреть, каким образом пойдёт сбор подписей, насколько это вызовет резонанс, кому удастся собрать эти подписи и так далее. За это время мы будем формировать команду, состоящую из омичей, которая могла бы двинуться вместе со мной на эти выборы и разделить ответственность при выработке программы и в случае успеха стать командой, которая могла бы управлять городом. Я, безусловно, не стал бы в это ввязываться, если бы не имел никаких шансов на успех, или не предполагал бы, что они есть, но никакого шапкозакидательства у меня, конечно, нет, потому что и многие кандидаты из Омска, и те, которые долгое время работали в Омске, а сейчас уехали в Москву и пытаются вернуться, – это очень достойные и вполне сильные соперники. Поэтому я не хочу давать никаких авансов, но буду делать всё возможное для популяризации своей позиции и своей победы.
– То, что вы не стали победителем в праймериз, вас не остановило…
– Для меня здесь в данном случае определяющим была политика Сергея Владимировича (Костарева. – БК55), потому что он и некоторые его коллеги, которые, видимо, увидели моё участие в праймериз, стали выходить на связь, выражая мысль о том, что всё-таки им казалось, что моя кандидатура должна быть выдвинута просто для того, чтобы увеличить, по крайней мере, возможность выбора. Мы видим по очень многим движениям в интернете: когда большое количество людей вступает в различные группы, в социальных сетях выражает своё намерение делать то-то и то-то, но на реальные действия оказываются способными десятые доли от их числа и менее того. Поэтому мне показалось, что эта идея праймериз была хороша как средство для привлечения новых кандидатов, но не слишком идеальна с точки зрения определения результатов.
– Если взглянуть на ситуацию со стороны… Смотрите: Варламов – москвич, Антропенко и Коротков – по сути тоже, теперь вы… Почему вдруг такой интерес к городу из Москвы, который до этого если кого-то и интересовал, то разве что Абрамовича, да и то весьма узко? Мёдом тут, что ли, стало намазано?
– Ответ на это банально прост. Фактически сейчас в российское общество возвращается конкурентная политика, и все точки, где она может проявиться, безусловно, будут привлекать внимание. Я не думаю, что это будет ограничиваться Омском – нечто похожее мы увидим в Красноярске, и в Калининграде, и в Волгограде, и во Владивостоке – во всех больших и значимых городах, где будут идти выборы в ближайшие месяцы. Я думаю, что это некая тенденция, которая на сегодняшний день и, по крайней мере, до лета следующего года будет доминантной. Московские политики и московские экономисты, которые попытаются попробовать себя в качестве политиков, безусловно, будут уезжать в регионы. Это факт.
– Но вы не знаете Омска, Омск не знает вас. На что вы рассчитываете?
– Я рассчитываю, во-первых, на то, что мы друг друга узнаем за то время, пока будет идти кампания, – я изложу программу и попытаюсь её донести до максимально широкого количества избирателей. Я на протяжении многих лет пытался размышлять о том пути, по которому идёт страна, и предлагать какие-то решения, поэтому агитация будет происходить не на основе какой-то программы, а, скорее всего, будут использоваться фрагменты из тех работ, статей, прогнозов, которые делались мной в центральной прессе и в большом количестве журналов на протяжении последних 4-5 лет, – которые подчёркивают, что я в относительной мере правильно предсказывал то, что происходит. Я не пытаюсь доказать, что я лучший хозяйственник или лучший строитель дорог, чем нынешняя администрация города Омска, – безусловно, нет. Но я хочу доказать, что в городах такого масштаба, как Омск, должны появляться лидеры, которые должны иметь возможность не просто заниматься хозяйственным развитием города, но и показать какое-то видение происходящего, предлагать какую-то новую повестку дня. То есть задача заключается в том, чтобы вывести региональную политику на общероссийский уровень. И сама идея, постоянно повторяющаяся, что нам-де нужен «крепкий хозяйственник», который мог бы разрешить проблемы города и так далее, эта идея, честно говоря, неправильная. Потому что хозяйственники – они и сейчас существуют, их можно нанять, можно провести конкурсы и назначить очень хороших специалистов, но сам по себе политический облик городской власти должен присутствовать – иначе мы получаем просто «хозяйственный отдел» и тем самым дополнительно снижаем интерес граждан к власти.
– Что тут главное, на ваш взгляд?
– К идее Варламова относительно изменения городской среды я отношусь очень позитивно, но в любом случае важнейший вопрос муниципальной власти и на региональном уровне, – не только в Омске, но и повсюду в России, – это взаимное доверие граждан и власти. Необходимо реальное налаживание нового диалога. Этот диалог сейчас начинает проявляться на примере муниципальных выборов в Москве, где на уровне управ появляются молодые новые люди, которые очень быстро доказывают жителям своих районов, что даже в рамках нынешнего законодательства, хотя оно несовершенно, активные социально-политические прорывы могут приводить к серьёзному улучшению и бюджетной ситуации, и ситуации в области строительства, и так далее. То есть по сути дела есть возможность влияния даже в нынешних условиях. И важнейшей задачей для любого города масштаба Омска является выстраивание нормального диалога граждан и городской власти. То же касается и гласности расходов бюджета, – гораздо большей роли горожан в принятии решений, куда направить средства. В Омске мы видим очень небольшие бюджетные возможности. С одной стороны, надо находить дополнительные источники доходов, с другой стороны, в Омске как нигде необходимо максимально рачительное использование тех средств, которые появляются, и установление максимального общественного контроля за бюджетными расходами. На мой взгляд, это могло бы стать серьёзной идеей, потому что ничто сегодня так не раздражает, как неэффективное использование общенародных средств, коррупция и все сопутствующие явления.
– За чей счёт вы будете вести предвыборную кампанию?
– Если дойдёт дело до неё, то, безусловно, я буду использовать собственные средства, так как я занимался долгое время предпринимательством, и средства спонсоров – московских юридических и физических лиц. Я думаю, что эта поддержка не будет иметь чёткой партийной окраски. То есть нет речи о том, что тот же самый Прохоров или какая-то из политических партий будет основным спонсором кампании. Речь будет идти о людях, с которыми я поддерживаю давние дружеские и бизнес-отношения. – Варламов фактически предложил омичам скинуться… – Насколько это получится, мы увидим по итогам сбора подписей. Я прекрасно понимаю, что на сегодняшний день мало какая кандидатура может вызвать такой энтузиазм, по крайней мере, на этапе сбора подписей. Хотя люди, которые будут этим заниматься, должны безусловно получать какое-то вознаграждение. Я думаю, что максимум, что можно получить от добровольцев в рамках политического процесса сегодня в России, – это использовать движение за честные выборы с точки зрения наблюдателей. В этой ситуации финансовые вопросы скорее контрпродуктивны, потому что здесь нужна именно мотивация, направленная на честные выборы. А вопрос, связанный с продвижением того или иного кандидата на безвозмездной основе, сегодня крайне сложно решается.
– В отличие от Варламова, который позиционирует себя как неоппозиционер, вы оппозиционер отъявленный...
– Варламов правильно себя позиционирует. Я тоже не могу сказать, что хочу уничтожить всё и вся, но моё глубокое убеждение заключается в том, что та система власти, которая у нас сегодня выстроена, это практически такой неоколониалистский способ отношения к стране. Особенно это касается Сибири и дальнего Востока. Мой подход заключается в том, что то, куда президент ведёт страну, - это серьёзный исторический тупик. И если сегодня не пытаться этому противостоять, то последствия могут быть ужасными. Потому что страна не развивается. Если мы посмотрим на государства с таким уровнем финансового благополучия, как у нас, то столь низкие темпы роста, развития инфраструктуры, наукоёмких производств, нельзя найти ни в одной стране мира. Мы теряем годы, которые очень важны для индустриальных прорывов. Я не говорю, что я выступаю непримиримым врагом этой власти, – просто хочу подчеркнуть и буду подчёркивать, что я не вижу развития – а время уходит. Что очень печально.
– Как вы собираетесь выстраивать отношения с пресловутой «вертикалью», если предположить, что вас изберут мэром?
– Это очень хороший вопрос, и сегодня на него нет прямого ответа. Естественно, я не буду идти на дополнительное обострение ради самих обострений, которые могут принести негативные эффекты для города. С другой стороны, я думаю, что примеры прихода политиков, критически относящихся к властной вертикали, в крупных российских городах будут множиться. Мы видим это уже на примере Ярославля, и я думаю, этот пример будет критически важным. Насколько Евгений Урлашов сумеет сформировать свои отношения с центром, насколько он будет принят – как неизбежное зло или как новый тренд, – это вопрос разумности самой власти. Она не может игнорировать мнение народа, и мы видели в Ярославле, что чем более жёстко власть напирала на оппозицию, тем хуже получался результат. Если она способна выносить какие-то уроки из этих кампаний, я думаю, что политические взгляды руководителей городов не будут являться препятствием для сотрудничества федеральной вертикали с такого рода людьми. Просто когда вы занимаете более жёсткую позицию, у вас есть возможность торга. Когда вы просто стоите с протянутой рукой, то, как правило, о вас скоро забывают, и ничего не происходит.
– Злые языки поговоривают, якобы вы «разводите» олигархов типа Прохорова, обещая в городе протестную активность, берёте под это дело деньги... и ничего не происходит...
– (Смеётся) Вы можете выяснить это у Прохорова или у его коллег – я вообще нигде никогда не организовывал протестную активность. Да, я был на московских митингах, но никогда на них не выступал, я не был в их оргкомитетах и ни в каких других городах я тоже протестную деятельность не организовывал. Олигархи и другие бизнесмены, наверное, были бы очень глупыми людьми, если бы они финансировали деятельность, которая не имеет видимых результатов. Сейчас, например, я приехал в город без всяких попыток формировать какие-либо акции, в отличие от того же Варламова. Я попытался провести всё это достаточно тихо, потому что прекрасно понимаю, что лучше уже по ходу самой кампании заявлять о своей позиции, чем делать из акта простой подачи документов какую-то акцию. Я человек, который, если посмотреть по интернету, никогда не был замечен ни в каких шумных презентациях. Поэтому я никак не понимаю, откуда могли взяться такие разговоры.
– Кстати, у вас ни в твиттере, ни в фейсбуке ни слова о том, что вы едете в Омск...
– Я всегда исхожу из того, что нужно говорить не о планах, а о фактах. Хочу ещё раз подчеркнуть, что, несмотря на ту попытку, которую мы пытаемся сейчас предпринять, я всё равно больше себя считаю интеллектуалом и экономистом, чем действующим политиком. Если выяснится, что такого рода люди пока не востребованы, я, если даже не здесь, то, может быть, в каких-то следующих ситуациях, попробую двигаться в таком направлении. Но это совершенно не есть попытка поиска дешёвой популярности. В профессиональных кругах я вполне признан, и у меня нет желания доказать кому-то, что я больше, чем я являюсь. Первыми поводами громко говорить о моём выдвижении будут сбор подписей, регистрация и презентация каких-то программ, встречи с избирателями и так далее. Сейчас реальный повод для этого отсутствует. Поэтому та шумиха, которая сейчас поднимается, мне тоже достаточно любопытна. Я, правда, не понимаю, что такого случилось, что должно было произвести на прессу такое сильное впечатление. Может оказаться, что даже тысяча жителей Омска не захотят подписаться в мою поддержку – вопрос закроется сам собой. И в чём была идея и задача такого большого пиар-эффекта?
– Видимо, Омск просто изголодался по такого рода событиям.
– Вы знаете, я часто езжу по стране, выступаю с лекциями – в действительности такое впечатление, что есть проблема диалога между московскими людьми и провинциальными интеллектуалами, политиками, студентами, связанная с каким-то необъяснимым для меня столичным снобизмом. Меня это не очень радует, потому что я лично, как мне кажется, этим не страдаю. Я вижу, что какие-то проявления московских людей – не обязательно политиков – вызывает всплеск интереса в региональной прессе. По большому счёту, так не должно быть. Это должно происходить совершенно естественным образом. Но что меня поражает за Уралом, это то, что люди здесь более либеральные, более европейские, чем в западной части страны. Люди здесь более пытливы и менее самоуспокоены, менее склонны доверять рассказам о наших великих успехах. Этот момент вызывает у меня желание, если делать попытки какой-то политической карьеры, то начинать именно здесь.
Источник: http://Источник: http://bk55.ru/?id=64&idinterview=53 |
