|
Бог испытывает эту семью на прочность и не оставляет ее без помощи добрых людей. Главная в ней – 12-летняя Марфа, пережившая последнюю стадию страшного заболевания: она должна прожить долгую и счастливую жизнь.
«Дети смиренной вольности»
Как они выживают, одному Богу известно. «Он нас кормит, везде с нами ходит, здоровья дает нам, без него мы никуда, миленькие» - говорит старшая в семье Мария Груя (ей 77 лет). Так, наверное, и есть, потому что иначе непонятно, как они живут вчетвером на один прожиточный минимум (в Омске он составляет 9 тыс. 109 рублей). И не всякий месяц у них этот минимум есть. Иногда, правда, выходит и больше на полтысячи, на две, а то и на пять – как торговля пойдет у Егора: продают они с другом постельное белье – закупают на оптовке в Новосибирске и развозят по омским селам – простыни, наволочки, пододеяльники. Года два назад, говорит, еще продавались неплохо, а теперь на эти излишества у сельских жителей денег нет, «хотя мы сбавляем цены, как можем – у них в магазинах то же намного дороже лежит».
Егор Груя родился в Омске в 91 году – через 5 лет после того, как переехали сюда из Молдавии мама Вера и бабушка Маша. «Мы – такой народ, цыгане: куда Бог позовет – туда едем, куда скажет он – туда и идем».
Но последние 30 лет живут безвыездно в одном городе. До рождения Марфы ни у кого из них не было ни российского гражданства, ни паспорта. Обходились как-то без государства – тряпки разные продавали. рассказывают, снимали комнаты в частных домах. Русских букв ни Вера, ни Мария не знают, Егор знает, но не умеет складывать их в слова: он закончил половину первого класса. «Шесть лет ему было, когда в школу пошел. Полгода походил, потом говорит: - Мама, мальчики меня там бьют– вспоминает Вера – не хочу я больше туда ходить». Ну ладно, рассудила она - раз не хочет, то и не надо. У них, цыган такие вопросы просто решаются: они – «дети смиренной вольности», как писал А.С. Пушкин в поэме «Цыганы» после странствий с табором по Молдавии. Кому кажется, что его жизнь в силу его учености и патриотизма более осмысленна, чем у них - граждан мира без определенного места жительства, стоит, чтобы умерить свою гордыню, это произведение перечесть…
Божий человечек
Смысл жизни у них троих последние 12 лет один: это – Марфа. Родилась она 6-месячной весом 1килограмм 100 грамм. В городском неонатальном центре ее выхаживали 4 месяца. Привезли домой двухкилограммовую, но с диагнозом ДЦП. А когда ей было 4 годика, врачи обнаружили у нее саркому, запущенную - 4-й стадии. Прошла Марфа в Новосибирской клинике три курса химиотерапии. Лечили химией ее, говорит Вера, целый год, вливали лекарства ей «по три бутылочки каждый день». Сама она, как выдавалось время, шла в церковь, держала пост, как полагается, 40 дней («грешна была раньше – не соблюдала»), просила у Бога, чтобы он Марфу не забирал. И опухоль у нее сошла. Но диагноз врачи не сняли («Сказали: мы сделали, что могли: теперь, как Бог решит, так и будет. – Это сказали медики? – Да, это их слова»). Живет с ним Марфа уже 8 лет (статистику выживаемости тех, кому поставлен такой диагноз, она уже пережила), и, слава Богу, это страшное слово «саркома» не напоминает более о себе. Одна беда осталась у них – ДЦП.
Хождения по буквам
Инвалидность назначили Марфе еще в грудном возрасте. Но чтобы получить ее, надо было Вере оформить гражданство, и сделала она это без большого труда: «подсказали добрые люди»- взяла в архиве справку, что родилась в 1966 году в селе Оконешниково Омской области. А вот Марии Груя, которая там ее родила, сказали в паспортном столе: «Вам, бабушка, для получения, надо где - нибудь прописаться. «А кто меня пропишет, миленькие, в чужом доме – своего-то у меня нет?». Так и живет Мария Михайловна с паспортом советского образца, и от российского государства никакой пенсии ей не полагается.
Семь лет не получали от него ничего и Вера с Марфой, хоть и были уже признаны россиянами. В пособиях отказали им из-за казуса: переставили в ЗАГСе две буквы в их фамилии из четырех букв: вместо «Груя» написали «Гуря». А Вера в буквах не понимает – ошибку разглядеть не могла. «Ладно, мы тогда не голодали: на торговлю жили – кофточки продавали, футболочки». За жилье в частном доме с них брали по-божески – 3-4 тысячи рублей. Надоумили как-то Веру «добрые люди сходить к юристам» и спросить, почему не дают Марфе пенсию по инвалидности. А те говорят: «У вас с нею разные фамилии». Адвокат за скромное вознаграждение – 10 тысяч рублей привел в порядок их документы и «выбил» из Пенсионного фонда то, что им положено по закону: Марфе – пенсию (сейчас она составляет 14 тыс. 800 рублей), Вере – пособие по уходу (5 тыс. 500 руб.).
Другие цыгане
Переселились они на радостях в человеческое жилье - сняли благоустроенную квартиру: все эти блага - вода горячая, холодная, ванна сильно облегчают уход за Марфой. Но из-за кризиса они им стали не по карману: мелкий их бизнес окончательно измельчал. Если из пенсии и пособия (в сумме 21 тыс. 300 руб.) вычесть арендную плату, останется 8 тысяч 300 рублей плюс то, что привозит Егор из бизнес-туров по деревням: тысяч 5. если повезет, а то может остаться и в минусе: товар залежится – в городе его не продашь, не пойдешь же с сумками по домам - народ нервный стал: может послать подальше, и это еще не самое страшное.
А что делать? Кроме как торговать тряпками, он ничего не умеет. Ни отец, ни отчим (оба умерли: первый кололся, второй пил по-черному) не научили его ничему другому. Можно было бы поискать в интернете простую работу, где не требуется образования – грузчика, дворника, но искать ее ему сложно, поскольку не умеет читать. Время нынче жесткое – не остается в нем места даже и для «презревшей оковы просвещения» цыганской беспечности, сохранявшей право на существование и в советские, и в царские времена.
- Мы – не такие цыгане, которые гадают за деньги, или продают наркотики – поясняет Егор – Мы верующие: это все для нас – большой грех.
- Упаси Бог – подтверждает Вера.
Встреча с «Радугой»
Месяц с лишним назад выявилась у нее лейкомиома – болезнь не страшная, но требующая своевременного хирургического вмешательства. Вера думала – если она ляжет на операцию, кто будет ухаживать за Марфой? Она хоть и легонькая (31 кг), Мария уже не в силах ее поднять – сама ходит с трудом, значит, придется Егору отказаться от поездки в село, но тогда жить будет им совсем не на что. В этих тяжелых мыслях зашла в магазин. Там на прилавке стояла прозрачная коробочка для сбора денег в помощь больным детям. Вера бросила туда 50 рублей и спросила у продавца, может ли эта организация, собирающая пожертвования, помочь ее дочери, у которой саркома и ДЦП. Женщина дала Вере телефон и адрес благотворительного центра «Радуга» («Новая» о нем неоднократно писала – в частности о том, как он строит в Омске первый на всю Сибирь детский хоспис, № 128 за 2015 г.).
- Я приехала на маршрутке в их офис. Девушки спрашивают: «Как вы нас нашли?». Говорю: - Это меня Бог к вам привел… Катя вызвала скорую, и меня повезли на операцию…
Вера рассказывает все это нам, лежа навзничь на диване. Прооперировали ее 20 дней назад, выписали через 10 дней, но рана гноится, не заживает. Собкор. «Учительской газеты» Наталья Яковлева, номинант премии имени Сахарова делает ей перевязку (ее медицинские навыки спасли не одну жизнь, но об этом как-нибудь в другой раз).
- Вам надо вызвать участкового врача на дом.
Благо, у Веры есть полис ОМС – помог тот же адвокат, и еще благодаря ему, мэрия поставила семью Груя в очередь на жилье по социальному найму – правда, перспектива его получения уходит за горизонт. «Лет через 15 дадут» - говорит Егор. Он вообще здраво мыслит. И речь у него, хоть и не учился в школе, грамотная и чистая, и считает в уме отлично. «Ну, цыгане – смеется – с двух лет умеют считать, это у них врожденное»…
«Я буду ходить!»
В комнате Марфы к потолку прилипли воздушные шарики. Праздник устроили ей девочки-волонтеры – поздравили ее с днем рождения ( исполнилось ей 15 июня 12 лет): подарили апельсины, конфеты и разные школьные принадлежности: пора ей готовится ей к новой жизни - 1 сентября она пойдет в первый класс. Так распорядился ее судьбой центр «Радуга». Ну не сама пока что пойдет – учителя будут приходить к ней на дом. Но со временем пойдет обязательно, и станет в классе первой красавицей – мальчишки утонут в сиянии ее больших, умных глаз. Марфа, не смотря на цыганские традиции, очень хочет учиться. Речь у нее, как и у брата – отличная. Она поведала нам программу-минимум: закончить школу, научиться ходить, полностью выздороветь без всяких «химий» (хотя и маленькая была тогда, запомнила их, наверное, навсегда), а что потом – будет видно.
Волонтеры приезжают к ней несколько раз в неделю - везут ее по больницам: когда пройдет обследование, ее покажут специалистам, умеющим ставить на ноги дэцэпэшников. Конечно, на серьезное лечение нужны средства, и центр надеется, что соберет их с помощью божьей и добрых людей.
Еще к ней приходит от «Радуги» почти каждый день Надежда Захаровна – она на пенсии, подрабатывает уходом за больными детьми (платят ей в центре 600 рублей в день). Марфа зовет ее просто Захаровной: они с нею делают зарядку, гуляют в парке (правда, прогулки сопровождаются муками: в доме нет пандуса и коляска в лифт проходит с большим трудом), учатся читать и считать. Марфа рисует пальцем картины, делает правой рукой, которая у нее – почти здоровая, аппликации (можете полюбоваться).
- Марфа, а ты в Бога веришь?
- Конечно.
- А как он примерно выглядит?
Улыбается снисходительно: что за глупый вопрос.
Захаровна берет ее за плечи: «Ну, давай, скажи громко: - Я буду ходить!» Марфа молчит, не решается. «Ну, давай!». Она собирается с духом, приподнимается, на шее вздувается вена, и все существо говорит: - Я буду ходить!.
Гладя на нее, понимаешь: она проживет долгую и счастливую жизнь, ее красота спасет род, потому что таков Божий замысел – другим он в данном случае быть не может.
Тем, кто хочет помочь: нужно просто отправить смс на номер 3434 со словом "Радуга" и суммой пожертвования через пробел.
Георгий Бородянский
|
