Омск Политический

Алма Бухарбаева, мать пятерых детей, награждённая медалью «Мать-героиня», также получила цинковый гроб с телом своего сына Марата Буртубаева. Она не послушалась указания военного командования, потребовавшего не вскрывать гроб. Вскрыла гроб и увидела, что внутренние органы у сына изъяты, а след на шее от верёвки отсутствует. Истории, примерно похожие на эту, произошли и с другими погибшими военнослужащими-омичами.

Алма начала выяснять правду о гибели сына. И натолкнулась на угрозы, преследования и агрессию со стороны власть предержащих. Но она не сдаётся и мужественно борется с бесчеловечной системой. Уже который год ведёт она свою борьбу с властью, правоохранительными и судебными органами, армейским командованием.

3 июня 2010 года напротив Омского областного военкомата проходил митинг родителей погибших солдат. Алма Бухарбаева участвовала в нём и держала плакат, на котором было написано:
«Путин и Полежаев – убийцы наших детей. Будьте прокляты. Убейте нас матерей. Марат Буртубаев, Усов Саша, Апарин Алексей, Дзичковский Саша, Суслов Роман. Кто будет убит ещё?».

Губернатор Омской области по фамилии Полежаев, по имени Леонид, по отчеству Константинович, решил, что речь в плакате шла о нём, и посчитал, что его честь и достоинство нарушены. Он подал иск к матери погибшего солдата Бухарбаевой о защите чести и достоинства.

Дело рассматривалось в Центральном районном суде города Омска судьёй Чернышёвой. Процесс был недолгим, всего неделя. Губернатор же не может ждать правосудия месяцами. Целых три заседания прошли, причём обошлись без предварительной беседы. Не посчитал суд нужным её провести. Судья Чернышёва оказалась типичным современным российским судьёй. С общеизвестным уровнем независимости и профессионализма, коим отличается всё наше нынешнее судейское сообщество. Судья, недолго думая, отказала стороне ответчика во всех ходатайствах, кроме одного – ходатайства о допросе свидетелей. И то удовлетворила это единственное ходатайство после долгих настоятельных требований представителя ответчика Кузнецова. Ни ходатайства ответчика о вызове самого истца в суд, ни ходатайства ответчика о проведении лингвинистической экспертизы, ни другие процессуальные ходатайства суд не удовлетворил.

24 августа закончился этот судебный процесс. Защищали на процессе Алму Бухарбаеву четверо представителей Объединённой Гражданской Коалиции: Председатель Омского комитета по правам человека Валентин Кузнецов; журналист, блоггер и общественный деятель Виктор Корб; активист ЛДПР правозащитник Сергей Скрипаль и я. Суд, конечно, принял решение в пользу губернатора Полежаева – признал недостоверными сведения, написанные на плакате, кой держала в руках Алма. Чего иного можно было ожидать от этого режима?

На суде сторона истца постоянно заявляла, что это дело имеет сугубо частный характер – отнюдь не политический, не общественный. Мол, частное лицо Полежаев Леонид обратился с частным иском к частному лицу Бухарбаевой Алме по поводу нарушения чести и достоинства, произошедшее в его частной жизни. Сам истец естественно не явился в суд, не царское это дело. Представитель же истца вообще не отвечал на вопросы, касающиеся политики и обороноспособности.

Он заявил даже, что не знает о том, что губернатор Полежаев возглавляет областную призывную комиссию и совет безопасности Омской области. И ему незачем это знать, это, мол, к делу не относится. Представитель истца всячески отрекался от политического аспекта процесса. И суд его в этом поддерживал. Как только разговор переводился в плоскость публичного права, военного строительства и оборонных вопросов, так судья прерывала выступающих. Поясняла, что это отношение к делу не имеет. Одним словом, всё судопроизводство свелось к констатации факта – действиями ответчика честь истца нарушена. Больше суд ничего не желал знать. А что явилось причиной этих действий – неважно.

Сторона ответчика наоборот утверждала, что губернатор Полежаев – публичный человек. Слова, брошенные ему ответчиком – это оценка деятельности Полежаева на посту губернатора. Оценка его политики. По мнению ответчика, губернатор косвенно виновен в смерти солдат-омичей, как председатель призывной комиссии и совета безопасности. Сторона ответчика придерживалась двух линий защиты.

Чисто формальная.
Пункт 1 статьи 19 Гражданского Кодекса РФ гласит:
«Гражданин приобретает и осуществляет права и обязанности под своим именем, включающим фамилию и собственно имя, а также отчество…».
На плакате была указана фамилия: «Полежаев». Без имени, отчества и даже без инициалов. Почему же Леонид Константинович Полежаев решил, что речь идёт именно о нём? Идентифицирует ли эта запись «Полежаев» именно истца? Никоим образом. Для полной и юридически достоверной идентификации личности необходимы ещё два обязательных признака – имя «Леонид», и отчество «Константинович». Просто же Полежаевых (без имени-отчества) – множество. Полежаев Леонид Константинович приобретает права и обязанности под своим именем, включающим фамилию, имя, отчество. Просто под фамилией «Полежаев» истец никаких прав не приобретает, никакие обязанности не несёт. Иными словами, не следует каждое упоминание фамилии «Полежаев» считать относящимся именно к Леониду Константиновичу Полежаеву. Честь и достоинство истца невозможно нарушить одним произнесением и написанием слова «Полежаев».

Существенная.
Это было оценочное суждение. Понятие «убийца» многозначно, оно вполне может быть не фактическим, а оценочным суждением. Оно может произноситься: и в ироничном, и в иносказательном, и в аллегорическом, и любом ином значении. Потому «убийцей» можно назвать, не оскорбляя, а лишь для общей оценки личности – оценке нелицеприятной, жёсткой, на грани, но не криминальной. При осуществлении своей политической деятельности публичное лицо имеет несколько меньшую степень защиты своих прав на достоинство, нежели рядовой гражданин. В этом отрицательная сторона обладания властью. Так в аналогичном деле «Гринберг против России» Страссбургского Суда от 21.07.05. сказано:

«30. Суд неоднократно указывал, что существование фактов можно доказать, в то время как правдивость оценочных суждений не подлежит доказыванию. Требование доказать правдивость оценочного суждения невозможно выполнить, и оно посягает на саму свободу убеждений, которая является основополагающей частью права, гарантируемого статьей 10 Конвенции…

33. Национальные суды не смогли убедительно продемонстрировать наличие какой бы то ни было настоятельной общественной необходимости в том, чтобы ставить защиту репутации политического деятеля выше права Заявителя на свободу выражения и общего интереса в продвижении этой свободы, когда речь идет о вопросах общественной значимости. В частности, из решений национальных судов не следует, что высказывание Заявителя каким-либо образом сказалось на политической карьере господина Шаманова или на его профессиональной деятельности».

Однако суд проигнорировал все эти доводы ответчика и «защитил» «честь» губернатора Полежаева. Давно известно, что нашим судьям нет дела до Европейского Суда по правам человека. Ведь никого из них не наказывают за неправосудные решения, кои затем отменялись в Страсбурге. И вообще, они в первую очередь служат власти, а не народу. Ну, это уж дело их совести – вернее, её отсутствия.

А губернатор-то хорош! Связался с матерью погибшего солдата, сам же палец о палец не пошевелил, чтоб ей помочь в её горе. Вот такая у нас власть. А она такая, потому что мы её терпим. Были бы все столь же мужественны, принципиальны и неравнодушны, как Алма Бухарбаева – не было бы у нас подобной власти. Формально «проиграв» дело, Алма на самом деле победила, ибо ещё большее людское уважение заслужила.

Матери погибших солдат перед заседанием суда.
Слева направо: Валентина Апарина – мать Алексея Апарина, Алма Бухарбаева, Галина Берелюк – тёща Романа Суслова.

В зале суда. На переднем плане – Виктор Корб и Сергей Скрипаль.Спиной стоит Акрам Махмутов.

Во время суда. Слева направо: Акрам Махмутов, Алма Бухарбаева, Валентин Кузнецов.